Литературный конкурс прозы и поэзии, посвященный памяти Николая Семеновича Рылко.
Николай Семенович Рылко (1949 – 2021гг.) родился в деревне Люсино Ганцевичского района Брестской области. Проживал в городе Ганцевичи. Воспитал двух дочерей, имел шесть внуков. Это был настоящий полешук, влюбленный в свой родной уголок. Любил трудиться на земле, ходить в лес, собирать ягоды и грибы. Увлекался игрой в шашки. Писать стихи Николай Семенович начал еще в детстве. Его стихотворение впервые напечатали в газете «Пионер Белоруссии», когда он учился в четвертом классе. Кроме стихов писал и рассказы. Тематика его творчества – быт простого человека, полешука. В основном печатался в местной газете «Ганцевичское время». Имеет авторскую книгу рассказов «Родам з Палесся…»
Почитатели творчества писателя, являющиеся членами Общественного объединения «Физкультурно-спортивный клуб инвалидов «Ветразь», выступили инициаторами проведения конкурса среди людей с инвалидностью.
————————————————
По итогам голосования «Выбор читателей» конкурсанту, набравшему наибольшее количество голосов, присуждается «Диплом зрительских симпатий». Зрительское голосование проводится до 5.04.2023 г.
В отдельных случаях, по решению жюри, в каждой номинации может вручаться специальный диплом «Особый взгляд»
——————————————————————————————————————————————————————
Номинация «ПРОЗА»
(авторская)
Галина Александровна Алексеева
Родилась 8 марта 1973 года в г. Пинске. Окончила среднюю школу № 1 г. Пинска. Училась в художественном училище г. Бобруйска. Начала писать стихи, рассказы и сказки в 44 года. Есть собственный детский сборник произведений. Увлекается плетением из бисера, вязанием и вышивкой бисером. Участвует в различных выставках.
Приключения маленьких фей Гюзель и Зауль
Огромное множество сложено сказок о разных феях. И совершенно нет сказки о балконных феях. Вот и придумала я такую сказку.
На одном балконе в старинном доме у немолодой супружеской пары поселилась маленькая балконная фея Гюзель. Она была сказочно заботлива, и ей стало очень жалко бедных одиноких стариков. Маленькая Гюзель, по возможности, помогала им. Шло время, а фея Гюзель жила на балконе. Она по ночам наводила порядки на балконе и в доме. Гюзель старалась помогать старикам в благодарность за жилище. И совершенно не было старикам грустно и одиноко.
В благодарность маленькой трудолюбивой фее Гюзель они решили подарить ей домик в виде шкафа с зеркальными дверцами. Так как приближались зимние холода и старики боялись, что их помощница Гюзель замёрзнет долгой зимой. Когда фея Гюзель поселилась в новом домике, то обнаружила, что там уже живёт зеркальная фея Зауль. И решила Гюзель, что даже всё к лучшему и ей не придётся одной скучать долгими зимними вечерами. Они стали лучшими подругами и вместе им некогда было скучать.
Подошла к концу долгая и холодная зима. За окнами стал таять снег и по-весеннему припекало солнышко. По дорожкам во дворе побежали весенние ручейки. Балконные феи Гюзель и Зауль решили устроить весенний бал цветов, чтобы пригласить на праздник всех знакомых фей, живущих по соседству. Этот бал они запланировали провести, когда на улице станет тепло, распустятся листья на деревьях и зацветут цветы на клумбе перед балконом фей Гюзель и Зауль.
Становилось всё теплей. Феи понемногу начали свои приготовления к весеннему цветочному балу. Первым делом они вместе решили прибраться на балконе, где проживали, и после завершения уборки устроить там цветочную оранжерею. Когда на их балконе стал порядок, Гюзель и Зауль перенесли из квартиры на балкон цветы, чтобы там стало уютно и красиво. Все феи по соседству поняли, что скоро будет великий праздник у наших фей-подружек.
Вот и весна стучится к нам в окошко, и солнышко всё жарче припекает. У наших балконных фей прекрасное настроение. Они всё трудятся и на балконе прибираются. Хотят поскорее позвать на праздник своих друзей. Гюзель и Зауль не скучают, а весну уже встречают. Снег продолжает таять понемногу и черные проталины появляются за окном. День прибывает минута за минутой. Гюзель и Зауль наводят порядок и уют уже в доме, помогая престарелой паре, чтобы в чистоте встречать гостей. Все дружно вместе убирали и немного устали.
Всё близится к балу, но работы у подруг осталось ещё многовато. Надо разослать всем приглашенья, приготовить угощенья и пошить себе наряды. Феи очень торопились, чтобы к сроку всё успеть.
Весна уже в разгаре. Наши феи не ленивы, а весьма трудолюбивы. Всё к балу у них идут приготовленья. Уже возле балкона вскопана клумба и высажены цветы. Гюзель и Зауль перенесли цветы из дома на балкон, и уютно стало на нём. Зацвел цветник перед балконом фей. До весеннего цветочного бала осталось несколько дней. Оранжерея на балконе вся благоухает. Наши феи отдыхают и неспешно готовят угощенья. Уже разосланы всем приглашенья. Все в ожиданье цветочного веселья.
Настало время бала цветов. Гости стали быстро собираться. Феи Гюзель и Зауль накрыли на своём балконе праздничный стол, чтобы ни один гость голодным не ушёл домой. Перед балконом фей неожиданно расцвёл необычайной красоты цветник. Гости угощались, веселились и благодарили фей за чудесный праздник и хорошее угощение. Гостей порадовал и цветник и к феям каждый уважением проник. Бал цветов вполне удался и у подружек наших фей весьма прибавилось друзей. Им совершенно некогда скучать. Гюзель и Зауль в кругу своих друзей.
Друзей мы выбираем, несомненно, но дружбой дорожить должны мы непременно.
——————————————
Дмитрий Александрович Волынец
Участник конкурса «Лицом к лицу» — посвященный к 100-летию И.П. Мележа, лауреат Международного фестиваля творчества инвалидов имени Игоря Лученка «ВИТЕБСК — 2022» (Обладатель приза от Председателя Союза композиторов Республики Беларусь)., обладатель диплома на конкурсе «Творчество рождает радость», приуроченного к Международному дню инвалидов-2022.
Брестская область — святая земля. На каждом шагу я вспоминал, как говорил мне в детстве отец: «Самое большое количество лучших поэтов и писателей — с Брестчины». Тоже самое можно смело сказать и про учёных, и про других творческих людей Беларуси. И я всё время в этом убеждался. Достаточно вспомнить, что композитор Э. Ханок с Бреста, а поэты тем более. Вот точно так можно отметить и поэта Н.С. Рылко, который родился в деревне Люсино Ганцевичского района. Особенно очень интересно, что недалеко от родины Н.С. Рылко, в деревне Чудин Ганцевичского района родился мой друг Э.С. Дубенецкий — тоже поэт и писатель, а ещё культуролог, публицист, критик и кандидат исторических наук. Правда, и его отец С.Ф. Дубенецкий, который родился в деревне Остров Пинского района, тоже относился к этим людям, как публицист, политолог и кандидат философских наук. А наука и творчество неразделимы между собой. Если ты начинаешь писать прозу или сочинять стихи, значит ты уже изучаешь землю, на которой живёшь и остальное. А это всё наука. Обратите внимание на то, что в Беларуси самое большое количество судоходных и чистых рек находятся на Брестчине. А это уже повод для поэтов и писателей, чтоб о них рассказать. И, конечно, никак я не мог не вспомнить своего отца А.П. Волынца — профессора, доктора биологических наук, который тоже родился на Брестчине в Пинском районе. Кстати, в молодости он тоже писал стихи, но к сожалению они потом пропали. А вообще-то, если внимательно всмотреться, в любых уголках земли можно найти что-то интересное, чтобы о них написать. Например, про Минск или Минщину. И всё это наше родное.
———————————————-
Василий Георгиевич Гришко
Родился 15 июня 1977 г. в д. Овзичи Ивановского района. С 1991 г. проживает в Пинске. В 1994 г. окончил среднюю школу № 5 г. Пинска (ныне гимназия № 2), а в 1999 г. – Брестский государственный университет им. А. С. Пушкина (географический факультет). После окончания университета была присвоена квалификация учителя географии и биологии и присуждена академическая степень бакалавра педагогических наук. С 1999 по 2014 гг. работал учителем в гимназии № 2 г. Пинска. В 2001 г. избран председателем Совета общественного объединения «ФСКИ «Ветразь» г. Пинск. Является разработчиком ряда брошюр по валеологии, краеведению и деятельности общественных объединений.
По следам Стивена Кинга…
Умереть – значит перестать умирать…
(Самюэл Батлер)
Старший следователь по особым делам подразделения дорожной милиции раскрыл рюкзак и вытащил из него газету и журнал. На второй странице местной газеты описывалась ужасная авария красного легкового автомобиля марки Аudi-80, номерной знак… и грузовика. В результате лобового столкновения машин водитель грузовика был доставлен в больницу, а водителя искореженного легкового автомобиля за рулем не оказалось.
Стрелка спидометра красного цвета Аudi медленно пересекла цифру 100 и уже приближалась к 120. Почти бесшумно автомобиль летел по шоссе. Дима немного расслабил правую ногу, которой вдавливал в пол педаль газа. Шоссе поворачивало влево, и автомобиль на скорости около 90 километров в час плавно вошел в поворот.
К своим тридцати двум годам Дима был вполне успешным человеком в деловом и личном плане. После окончания юридического факультета местного университета Дима устроился ведущим специалистом в среднюю для его города консалтинговую компанию. Через несколько лет он уже являлся руководителем отдела этой компании. Многие сослуживцы прочили ему возглавить руководство не только отдела консалтинговой компании, но и всю ее саму.
На последнем курсе юридического факультета вуза Дима по уши влюбился в свою однокурсницу Машу. Пышная шевелюра белокурых волос, локоны которых по округлым плечам спадали на большую грудь, узкая талия и широкие округлые бедра этой девушки быстро вскружили ему голову. Маше также был симпатичен темноволосый, довольно подтянут, выше среднего для мужчин роста, молодой человек. Вскоре она не смогла устоять перед ухаживаниями Димы. Их пылкая плотская любовь через некоторое время переросла в более тесные отношения и, как итог, беременность Маши, их свадьба и рождение дочки Ани.
После окончания вуза и декретного отпуска Маша устроилась юристом в банк. Собственное жилье, работа, семья. Подрастала дочка Аня. Все складывалось хорошо, пока однажды после корпоративной вечеринки Маша так и не дождалась своего мужа. Дима эту ночь провел дома у молоденькой секретарши своего начальника и явился лишь под утро. Маша встретила его, собираясь на работу. Дима ожидал скандала, но она, словно ничего не случилось, дальше продолжала собираться на работу, ничего не сказав своему мужу. На душе Димы было как-то мерзко и плохо – лучше Маша устроила бы скандал, чем промолчала. Потом проснулась Аня. Дима ушел к себе в комнату и вскоре услышал, как закрылась входная дверь. Маша уехала на работу, а Аня – в школу.
После этого случая отношения Димы с Машей начали постепенно охлаждаться, да к тому же он узнал, что у Маши уже с год есть любовник. Дима не понимал, что происходит с Машей. Он знал, что его измену сможет простить Маша, но год измен Маши он простить ей не сможет. В голове Димы не давали покоя мысли о том, что кроме его, другой мужчина касается тела Маши, ласкает ее, целует, запускает свои руки в ее длинные пышные волосы, прикасается к ее груди. Он сходил с ума о том, что Маше приятны прикосновения этого мужчины и она отвечает ему взаимностью. Обида, разочарование и затронутое мужское самолюбие сменялось нежной любовью к этой женщине. Разгорающийся время от времени в его сердце уголек любви к Маше и дочка Аня все еще оттягивали время их развода.
Дима сбросил ногу с педали газа и переместил ее на педаль тормоза. Он свернул на грунтовую дорогу в направлении деревни своих родителей. Здесь скорость автомобиля очень сильно упала – машина лавировала с одного края дороги к другому.
На улице был конец октября. Больше недели стояла почти летняя погода, лишь позолоченные кроны деревьев напоминали о власти осени. Маша на осенние каникулы Ани взяла отпуск и уехала вместе с дочкой к своей матери. Дима решил выходные провести в деревенском доме своих родителей, который уже несколько лет, как стал дачей.
По дороге в деревню в соседнем селе Дима остановился у магазина, чтобы купить свежую прессу. В магазине, кроме продавца, женщины лет сорока, никого не было.
– Мне, пожалуйста, газету и журнал, – протягивая в руке деньги, Дима обратился к продавцу. Та, мило улыбнувшись, рассчитала его.
– Вот вам.
– Спасибо.
Дима, придерживая рукой двери магазина, вышел на улицу к своему автомобилю. Деревья в желтом убранстве подчеркивали красоту деревенского пейзажа, которым, как никогда, он был воодушевлен. Взгляд уперся вдаль, в направлении деревни. Дорога прямо уходила в лес, за которым был последний пункт его назначения. Ветра на улице не было. Над лесом на голубом небе облака застыли на одном месте, словно вкопанные. Вокруг стояла какая-то непонятная тишина. Эта тишина вызывала чувство тревоги. Казалось, что кто-то, прикрываясь этой тишиной, преследует его.
– Надо отсюда быстрее уносить ноги, – внутренний голос направлял Диму к машине.
Дима бросил газету и журнал на заднее сиденье автомобиля и сел за руль. С километра два по довольно неплохой дороге автомобиль, пробираясь через лес, выезжал к деревне. Дорога огромной подковой, оставляя позади лес и густой подлесок, через небольшой мост, уходила к, окруженным вокруг темным сосновым лесом, с огненно-желтыми, золотистыми и красными полосками посадок берез и деревьев других лиственных пород, деревянным домам деревни.
Дима, не успев покинуть подлесок, заметил вдалеке грузовик, направляющийся в его сторону. Он повернул руль вправо и автомобиль немного прижался к обочине. Грузовик с грохотом пронесся мимо, оставляя клубы пыли. Дима начал выруливать на центр дороги, как вдруг его автомобиль заглох. Он ключом зажигания попробовал завести автомобиль, но тот лишь немного взревел и окончательно затих. Дима вышел из салона машины и открыл капот. Видимых проблем не было. Копошась под капотом и пытаясь найти неполадки, Дима услышал за спиной голос:
– Уходи поскорее отсюда.
Еще недавно, у порога магазина, его внутренний голос подсказывал быстрее отсюда уезжать, а теперь он уже отчетливо слышал мужской голос. Холодный пот с головы до пят обдал тело Димы. Небольшие струйки пота с правого виска несколькими капельками упали на щеку. От неожиданности он застыл на месте, пытаясь понять, кто к нему обращается. Придя в себя, оторвавшись от автомобиля и смахнув рукой со щеки пот, Дима развернулся в сторону голоса. Ожидая человека, который сможет помочь разобраться с неполадками автомобиля, но на дороге никого не было.
– Ничего себе. Наверное, мне показалось. Не может быть, – перебирая предложения, тихо произнес Дима.
Не справившись с автомобилем, Дима решил пешком, напрямик, через густой подлесок, пересекая поле, направится к деревне. Он запихнул в рюкзак газету и журнал, закрыл двери машины, немного вздохнул, повесил рюкзак на плечо и начал планировать дорогу к своей деревне. Ему пришлось немного вернуться назад. В метрах двухсот позади того места, где остановился его автомобиль, узкая тропинка через кусты выходила на дорогу, которая практически напрямую вела к деревне.
Сворачивая на тропинку, Дима поднял глаза. За спиной в метрах двухстах на обочине стояла его красная Аudi, а впереди желтая полоса дороги, рассекая густой лес, вела вдаль и практически у самого горизонта упиралась в черную стену. Дима не мог не заметить, как эта черная стена медленно приближается к нему, увеличиваясь в высоту. Он никогда подобного не видел и даже его мозг не готов был воспринять все происходящее на горизонте. Дима здесь чувствовал себя совсем по-другому. Его чувства то обострялись, то полностью затухали. Ему представлялся свой собственный мир, властителем которого он был. Дима действовал на своих инстинктах, пытаясь быстрее унести ноги от зловещей черной стены на горизонте, скрывающейся за пышными кронами осеннего леса. Теперь он мог в мечтах привносить в этот мир собственные краски. Сзади вырисовывалась зловещая гнетущая реальность, впереди – собственный прекрасный мир.
Дима свернул на тропинку и быстрым шагом вскоре вышел на дорогу, ведущую напрямик к деревне. Он не понимал происходящего, но знал, что ему надо, во что бы то ни стало, добраться в деревню к своему дому.
Небольшой участок поля, лесок, мост — и открылся живописный вид деревни. Дорога с многочисленными ямами и колдобинами, словно пережившая плотную бомбардировку, делила поле на две половины и упиралась прямо в его дом. Саму дорогу, если ее можно назвать дорогой, ограничивали по краям, глубиной метра полтора, рвы, в которых даже сухим летом стояла вода.
Солнце клонилось к закату. Его лучи пробивались через застывшие на небе небольшие облака, местами на дороге и на поле оставляя светлые следы. Дима направлялся в деревню, ловко маневрируя вокруг ям и колдобин, некоторые из которых еще не успели лишиться воды. Он спешил домой и все эти полкилометра дороги старался не оглядываться назад.
– Что там?
Любопытство и страх царили в душе Димы. Ему хотелось оглянуться назад, но страх не позволял. Логика подсказывала, что черная стена уже недалеко от него и полностью поглотила лес. Вскоре, наверное, она доберется и до него:
– Что тогда будет? Что ему сейчас делать? Как там Маша и Аня? Что с ними?
Диме почему-то в этот момент привиделось прекрасное милое лицо Маши, ее огромные темно-серые глаза. Она встряхнула копной своих пышных волос и по дороге в направлении деревни начала отдаляться от него, уводя за руку с собой Аню. Дима ускорил свой шаг, пытаясь догнать удаляющиеся поступи Маши и Ани, но так и не получилось приблизиться к ним. Время от времени Маша оборачивалась назад и Дима ловил взглядом ее шаловливую и манящую улыбку. В этот момент он уже простил Машу — лишь бы она простила и его. Вскоре прекрасные образы Маши и его дочки растворились в воздухе. Впереди вырисовывались серые деревенские дома, сзади чувствовалась надвигающаяся чернота и пугающая неизвестность.
Дима добрался до деревни. Справа у дороги возле деревенского магазина любопытство пересилило его страх и он оглянулся назад. Солнце спряталось за лес. Да, за лес. Черной стены не было.
– Ух, наверное, мне все это мерещится, – успокоил себя Дима и направился к калитке двора своего дома.
Он открыл ключом двери, вошел в дом и поспешил включить свет в доме. Но, подергав выключателем вверх-вниз, так ничего не получилось – свет в доме не зажегся. Дима прошел в зал. В зале он посмотрел в окно на дорогу, по которой спешил к себе домой. Вдалеке, у верхнего края леса, на расстоянии пальца три его руки, появилась черная зловещая стена, которая поглотила часть небосвода, оставляя на нем ровную границу света и тьмы. Дима протер глаза – черная полоса над лесом не исчезла, а стала еще шире. Он с трудом совладал со страхом и паникой, которые пробили все его тело, оставляя след беспомощности и ненужности существования.
– Надо уходить.
Дима еще раз посмотрел в сторону леса. Черная стена полностью поглотила лес и уже приближалась к деревне. Оставаться в доме желания и времени не было. Он прихватил рюкзак, закрыл на ключ дом и, пересекая огород, вышел за деревню на луг. Отдаляясь от своего дома и зловещей черной надвигающейся стены, по тропинке Дима направился к небольшой речке. Миновав слева от себя пустующий дом, он вскоре приблизился к реке и по деревянному мостику быстро пересек ее. Теперь путь лежал мимо посадки сосняка в лес, который предстал в километрах полтора в направлении пути его следования.
На полпути к лесу, за мостом, Дима обернулся в сторону деревни. В сумраке вечера над деревней начала вырисовываться черная стена, которая медленно поднималась все выше и выше. Дима продолжил путь. Ноги наливались свинцом и становились все тяжелее и тяжелее. Он старался быстрее достичь леса, но расстояние его пути не сокращалось. Дима спешил в лес, пытаясь найти в нем убежище от надвигающейся зловещей темной полосы на небе. Уже у края небольшого подлеска он опять повернулся к деревне. Деревни уже не было, а лишь черная полоса между лугом и вечерним небом тянулась с запада на восток.
Дима вошел в лес. Он пересек небольшую поляну и через довольно большой пригорок, редко поросший ельником и сосняком, вышел на дорогу, ведущую через лес к каналу. Уже было довольно темно, когда Дима вышел на берег канала. Ночь заявляла свои права…
——————————————
Алла Исаевна Киченок
Родилась 28 февраля 1942 г., инвалид 2-ой группы. Прожила долгую трудовую жизнь. В последние годы начали преследовать болезни. Во время долгих скитаний по больницам начала писать стихи, потом прозу. Может от стресса, вызванного болезнью, открылась некая «чакра» или просто проснулись жажда жизни, стремление не только заметить, насколько она прекрасна, полюбоваться ею, но и поделиться своей радостью с другими. Пишет о том, что накопилось в душе, что волнует, чем хочется поделиться. В прошлом году вышла книга стихов и прозы «Размышления».
Двое
На глухой дорожке в парке еле видна скрытая кустами скамейка под деревом. Её облюбовала для отдыха дружная молчаливая пара, постоянно сидящая на ней. Пожилой мужчина молча садится, а его пёс лабрадор обязательно устраивается перед ним в удобной позе и неотрывно смотрит на своего хозяина. Оба они не обращают внимания на проходящих неподалёку людей и бегающих собак. Они молча сидят, каждый погружённый в свои мысли.
Пёс, видимо тоже в возрасте, меняет свою позу, укладываясь на скамейке рядом с хозяином. Положив голову на колени своему другу, он молча задумчиво смотрит вниз. Хозяин с нежностью гладит своего любимца, что-то, понятное только им двоим, тихо говорит ему. А то и просто молчат, понимая друг друга взглядом, без слов.
Не сговариваясь, одновременно встают и медленно идут домой. И так каждый раз проходит их прогулка. Глядя на них со стороны, понятно – они связаны одной невидимой нитью судьбы. Они явно живут друг для друга, делясь последним, что у них осталось – любовью. Трогательная картина…
——————————————
Наталья Александровна Козакевич
Родилась в 1962 году в городе Минске. С первого по пятый класс училась в восьмилетней школе № 32. Большое влияние на становление характера Натальи оказала первая учительница Мария Антоновна Рудая. Благодаря ей, уроки чтения стали любимыми, а писать письма оказалось самым увлекательным занятием. В 6 класс перешла в среднюю школу № 105. И здесь повезло с учителями. Русский язык и литературу преподавала Чигринова Галина Николаевна — супруга белорусского прозаика Ивана Чигринова. Её уроки были настолько увлекательными, что чтение книг стало для Наташи любимым занятием в свободное от уроков время. Уже тогда были написаны первые стихотворения, которые, к сожалению, не сохранились. Зато осталась жажда чтения, письма и размышлений, чему научила любимая учительница. После окончания средней школы в 1979 году поступила в Белорусский политехнический институт. Работала с 1984 года в одном из проектных институтов Минска. В 1988 году вышла замуж, в 1989-м родила сына. После развала СССР институт закрылся. Пришлось менять специфику работы и переходить на работу в детское дошкольное учреждение, получать второе образование в Минском педагогическом училище имени М. Танка. С 1992 года работала в детских садах.
Поэзия была путеводной звездой и их семейной пары. После перехода супруга в мир иной, Наталья Александровна стала больше внимания уделять личному творчеству, печататься (с осени 2015 года) в газете «Вместе!», в литературном альманахе «Гоман». В третьей книги «Гаманлiвае дрэва любвi», коллективном сборнике, изданном в 2016 году, размещена подборка стихов «Жила-была литературная семья». В 2017 году свет увидел коллективный поэтический сборник авторов газеты «Вместе!» под названием «Рыфмы». А в 2018 году вышел сборник духовной поэзии, художественной прозы и публицистики «За всё создателю спасибо». С большим интересом Наталья принимает участие во встречах поэтической студии «Палiтра радасцi» в Минской библиотеке № 5. Руководитель студии — член Союза писателей Беларуси Эдуард Дубенецкий. (сейчас — Елизавета Полеес). «Что такое любовь?» — первый авторский сборник стихов Натальи. Позднее, под ее редактурой, вышла книга «Кварталы Оперного». Это сборник воспоминаний людей, живших или живущих сейчас в районе Троицкой горы.
Мамочка Вера
Впервые я увидела ее в июне 2010 года. Это было очень тяжёлое для меня время. В декабре 2009 умерла моя дорогая мама. Она долго болела. Было очень непросто: совмещать уход за мамой и работать при этом на двух работах. Но что было, то было. Мама ушла в мир иной, это горе было неподъёмным, но по счастливой случайности, я переписывалась в то время с поэтом Валерием Козакевичем. Темой переписки были общие интересы: сочинение стихов, написание рассказов, обмен рецептами вкусных блюд и разговоры на жизненные темы. Валерий очень поддержал меня морально, когда мамы не стало. Были долгие телефонные разговоры, письма и предложение замужества, которое я решилась принять, даже не видя его.
И вот, наконец, свадьба и поездка к свекрови в деревню. Это было очень волнительно. Ведь я хотела понравиться родне мужа. Мы ехали на поезде долгих 7 часов. Ведь каждая минутка приближала меня к встрече с неведомой женщиной, которая казалась мне строгой, судя по голосу в телефонной трубке. Но когда я ступила во двор деревенского дома, радости и изумлению моему не было предела — свекровь, а вернее Мамочка Вера (как я стала сразу ее называть), оказалась необыкновенно доброй, заботливой, внимательной очень-очень родной. Чего только я не встретила в первый же день: и объятия, и подарки в виде халата, ночной рубашки, заколок и т .д. И обильный стол, за которым собрались мы с мужем и свекровью, тетя, дядя мужа, а также его крестная мама.
Но самое интересное было потом: радость каждый день нашего отпуска. Такого родного приема я не видела ни от кого. Свекровь оказалась такой родной, милой, очаровательной женщиной, что назвать ее свекровью даже язык не поворачивается — только мамочкой Верой. Мамочка Верочка оказалась трудолюбивой, как пчёлка, заботливой, как сто мам сразу, ласковой, как нежная мурлыкающая кошечка. Однажды я несла сковородку с картошкой из каморы в кухню, ручка отломалась, картошка оказалась на полу. Я с ужасом ждала, что же будет. Мамочка Вера успокаивала меня, как могла — в результате я почувствовала себя не только виноватой, а как будто подвиг совершила, так она смогла меня утешить.
Каждое лето мы проводили в деревне: 2010 год и последующие. А в 2015 ушел в мир иной мой супруг и одновременно единственный сын мамочки Веры. Как мы это пережили, не буду сейчас говорить. Но самое главное — мамочка Верочка осталась моей мамой до сих пор. В 2016 году мы поставили памятник покойному мужу на деревенском кладбище. Вместе с дорогой мамочкой Верой красили забор, поливали огород, копали картошку, закатывали огурцы и много другой работы делали вместе. Каждый день, находясь в Минске, я звоню ей. Думаю про ее давление, самочувствие и как она там без меня, пока я в городе. И жду лета. Чтобы приехать, обнять, к груди прижать и говорить-не наговориться, с мамочкой родной, свекровью дорогой!
——————————————————
Виктор Феликсович Танюкевич
1959 г. — родился в г. Минск, Республика Беларусь.
1981 – 1991 гг. — работа на минских предприятиях художником-оформителем.
1991 – 2002 гг. — участие в выставках Минска, Гродно, Майнца (Германия).
1995 – 2002 гг. — руководитель студии искусств «Олирна».
1997 – 2004 гг. — сотрудник журнала «Акно» (художник, фоторепортер).
2001 – 2009 гг. — худ. рук., режиссер, художник театра «Мимоза» (Инвацентр, БелОИ).
2005 г. – «Почетная грамота» за активную работу в литературной студии «Пролог».
2010 г. — «Диплом II степени» Районного конкурса «Детство, опаленное войной».
— «Почетная грамота» Республиканского конкурса «Детство, опаленное войной».
2012 г. — сценарист, художник театрально-литературной мастерской «Литосфера» при Союзе писателей Беларуси.
В ожидании Гогена
(эссе)
Смутная картинка из раннего детства: валяясь в кроватке у стены, вожу ручонкой по орнаменту настенного ковра — «путешествую по горам и лесам», испытывая чувство полного погружения в ковровый ворс с ароматом… ароматом сказки. Пытаясь сейчас придать этому воспоминанию какой-то онтологический смысл своему позднейшему творческому «началу», ловлю себя на попытке сунуться со своим взрослым уставом в монастырь младенческого сознания…. нет, ощущения пребывания в… ну, там же, куда малыш «летит на самолете», сооруженном из составленных стульев. Видимо, я все же тогда уже понимал смысл «путешествия», «гор», «лесов», поскольку… но перестану, пожалуй, затенять безоблачнорозовую зарю моей жизни экзистенциальными декорациями «смысла» — они встали в свое время и стоят до сих пор.
Наше время: потертый, пожелтевший, изданный где-то в 60-х прошлого века в Берлине, с репродукциями, приклеенными краешками к пустым страницам, альбом «Paul Gauguin» навевал ощущения даже не «гогеновской», а общечеловеческой ностальгии по потерянному раю, который не имеет ни географических, ни временных (разве что – «когда-то») координат. И идеальные картинки собственного будущего не являлись ли осколками памяти о той «незапятнанной родине»? Возможно, это и было моим воспоминанием о какой-то безысходности в давней попытке выяснить почти аристотелевский вопрос, ответ на который прятался за недоуменными улыбками родителей: ГДЕ Я БЫЛ, КОГДА МЕНЯ НЕ БЫЛО? («нашли в капусте» меня не устраивало в виду парадоксальности бинарного критерия).
«Где я был, когда меня не было?» и «Где я буду, когда меня не будет?» — меж этими аберрациями, как между двух вершин над повседневностью я и протянул нить жизни, скрученную из внутреннего, вступающего в компромисс с внешним. Возлюбит ли мир странного эквилибриста? Замрет ли в контрапозиции: вернуть – разобьется, отпустить – потеряется? Да и что мне за дело? Я занят – по ходу примеряю крылья: самолета из составленных стульев; гусей-лебедей, уносящих Ивашечку; Икара (с пониженным коэффициентом подъемной силы); ангельские… Там, на другом конце нити, на невидимой для меня пока вершине, нуждается во мне моя нереализованная цельность – оскорбляет ее пустота. Пустота, которую я должен заполнить собой…
А имя Гогена упомянуто лишь в силу потребности в авторитетном предшественнике, оправдывающем уход на «блаженные острова». Ведь должен же кто-то кого-то где-то ждать. Разве что финал, надеюсь, будет более оптимистическим, и моя рука все же завершит когда-то начатый «островной» забег.
——————————————————
Елена Фёдоровна Хохелько
Нарадзiлася ў 1952 г., інвалід 2-ой групы. Так здарылася, што на схіле веку яна пачала пісаць вершы, потым прозу.
У 2016 г. пайшоў з жыцця яе муж. Яна шукала, як кажуць, пяты вугал. Прыйшла ў бібліятэку імя Янкі Купалы ў гурток “ЛітЭра”. Наведвала літаратурныя аб’яднанні “Акорд” і “Талісман”. Пісала вершы на беларускай і рускай мовах. Яе вершы друкаваліся ў газеце “Веснік ГДМУ” і альманахах “ЛітЭра” ў 2018 – 2020 гг. Прымала ўдзел у літаратурных конкурсах “Дэбют” Першамайскага раёна г. Мінска і атрымала дыпломы: у 2018 г. – ІІ ступені ў намінацыі “Жыцця майго цудоўны край” (паэтычны рэквіем “Зоркі над вёскай”); у 2019 г. – ІІ ступені ў намінацыі “Любовь бывает разной” (таўтаграма “Запозненая замілаванасць”); у 2020 г. – ІІ ступені (проза “Блукаю па лёсе і вяртаюся да сябе”); у 2021 г. – ІІІ ступені (проза “Студенческая серенада”). Пабачылі свет дзве кнігі. У 2020 г. зборнік беларуска- і рускамоўных вершаў “Расцякаецца восені мёд”, у 2022 г. – кніга вершаў і прозы на беларускай і рускай мовах “Фарбы душы”.
Піша пра набалелае, пра тое, што кранае і раніць душу, пра колеры, гукі і пахі нашай зямлі.
Мінулае застаецца
Маё дзяцінства і юнацтва звязаны з самым лепшым куточкам на зямлі – з Даўгінаўскім трактам. Памяць захавала ўсе былыя пабудовы, кожную сцежачку і вымашчаную брукам дарогу. Тут быў базар, маленькі скверык, некалькі хліпкіх крам і піўнушка, дзе наліваў піва, страціўшы на вайне нагу, Ілля Ключ. Захавала памяць расповяды і маёй хроснай маці Марусі Суботка. Яна ў час вайны жыла ў Мінску. Да вайны працавала разам з мужам на бісквітнай фабрыцы. Перад вайной атрымалі пакойчык у новым фабрычным доме ў Тарфяным завулку. Калі ў горадзе сталі панаваць немцы, жыльцоў выкінулі на вуліцу і зрабілі пастой для нямецкіх афіцэраў. Даўгінаўскі тракт, Даўмана, Старажоўка з рачулкай Пярэспа, тады яшчэ не схаванай у трубы. На Старажоўцы знаходзіліся могілкі, якія былі знесены да вайны і была царква св. Марыі Магдалены, узведзеная ў 1847 г. Царкву разбамбілі ў пачатку вайну.
Вядома, што ў Мінску ў час акупацыі была арганізавана падпольная дзейнасць. 22 верасня 1943 года падпольшчыкі ліквідавалі гаўляйтэра Кубэ. Тады з турмы растралялі 300 чалавек, а на Старажоўцы хапалі заложнікаў. Гналі іх на плошчу перад былой царквой. Там стаялі машыны, у якія грузілі людзей. Затрымалі і Марусю, маладую, невялічкую, худзенькую жанчыну. Яна вырывалася, але дзе там… Два здаравякі паліцаі цягнулі яе за рукі. Як магла, жанчына ўпіралася. Яе збілі з ног і валаклі па зямлі праз былы пагост. Маруся малілася, прасіла літасці Божай, каб заступілася Багародзіца. Няхай лепш застрэляць тут, каб не давялося пазнаць здзекаў. Паліцаі лаяліся, але не пакідалі сваю здабычу. Ужо былі відаць машыны, чуваць быў роў матораў і крыкі такіх жа прыхвасняў, каб паспяшаліся, бо яны адпраўляюцца. Змораныя і змакрэлыя дзяцюкі, не дацягнуўшы жанчыну пару соцень метраў, кінулі яе і пабеглі да машын. Маруся плакала, цалавала зямлю, дзякавала Маці Божую і не магла паверыць, што пазбегла самага жудаснага.
Пасля вайны на былым пагосце быў пабудаваны кінатэатр “Спартак”. У пабудове, што засталася ад царквы, доўга знаходзіўся нейкі архіў. Калі даводзілася там прайсці, хросная хрысцілася і казала: “Гэта святое месца. Багародзіца пачула маю малітву. Тут павінна стаяць царква”. Прайшлі гады. Даўно няма маёй хроснай. Пабудавалі, адрадзілі прыгожы, цудоўны храм св. Марыі Магдалены. Стаіць царква, як маналіт. Ідуць у Храм і з радасцю, і ў скрусе, і ў жальбе. Гараць свечкі, ўзносяцца малітвы. І можа тут Гасподзь лечыць душу, явіць надзею і дапамагае знайсці саму ісціну і служыць дабру. І ў гэтым Храме, на святым намоленым месцы, хрысцілі маіх унукаў.
——————————————————————————————————————————————————————
Номинация «ПОЭЗИЯ»
(авторская)
Галина Александровна Алексеева
Осень
Багрянцем осень листья разрисует.
Меня природа словно очарует.
Осенней чехардой закружит листопад,
И чудесам природы, конечно, каждый рад.
На утренней заре прозрачная прохлада,
А дождик тихо моросит,
И дует тихо ветерок,
Срывая с дерева листок.
И мирно шелестит листва уж под ногами,
Когда идём неспешно за грибами.
Осенняя пора прекрасна, несомненно.
Её мы ожидаем непременно.
И сердце наполняется сладкой негой
И томленьем взора.
И в ожидании чудес трепещет вся природа.
Осенняя пора прекрасна и щедра.
Нам осенью так хочется гулять
И от уроков просто отдыхать.
Листочки в небе всё кружат,
И как прекрасен листопад.
Мы осенью, конечно, восхищаемся,
И всем, конечно, улыбаемся.
Дождик к нам в окошко всё стучит,
И скучать нам не велит.
И шелестит листва под нашими ногами.
А нам немножечко взгрустнулось,
Ведь лето пролетело совершенно незаметно.
Осень за окном стучит дождём, прохладой,
И с летом нам проститься надо.
———————————-
Андрей Владимирович Букреев
Родился в г. Пинске в июле 1972 г. Окончил среднюю школу № 8, поступил в СПТУ 88. По профессии столяр, плотник, станочник. В 12 лет стал писать стихи, так же пробовал себя в других литературных направлениях. Один раз издавался в «Пинском вестнике». Свою жизненную философию сформировал в 24 года, хотя взгляды на реальный мир постоянно меняются. Уверен, что поставленная цель будет достигнута: как поэт, он просто обязан состояться.
Гордость короля
Сегодня я, Виновник торжества,
Сегодня поздравляют все Меня!
Ведь я король, среди убогих!
Как можно упрекать меня?
Я избран править!
К чему мне спину гнуть?
Ведь у меня есть все.
У них же – ничего!
Что мне их убогая душонка,
Когда ее не можно трогать?
Ее увидеть невозможно.
А вот в своих богатствах –
Я могу купаться!
Вот это просто волшебство –
Я богом поцелован!
А их незримое богатство,
Лишь сказки о добре и зле.
Те, что читают детям на ночь.
Ой, не могу!
Сейчас от смеха упаду!
Ну, ведь шуты!
Без них тоска меня съедает…
Сейчас я кину им монетку,
Чтоб развести мою тоску.
А то ведь, что-то блеска маловато
И декорации не те…
———————————————-
Дмитрий Александрович Волынец
Мой Минск
Могучий и прекрасный!
Тебя люблю изо всех сил.
И вспоминаю неслучайно,
Какое детство подарил.
Тобой всё время наслаждался
И с интересом наблюдал,
Как ты из года в год менялся
И всё быстрее подрастал.
Среди совсем простых кварталов
Метро сначала положили,
Потом компьютеры, вокзалы,
Районы в сказку превратили.
И хоть когда-то время было,
Что враг бомбил его, сжигал,
Но подтверждалась Минска сила:
Из пепла прямо он вставал.
А сколько в Минске скверов, парков
И исторических местец
Что гость, прибыв, кричал со гвалтом
«Да здесь наверно Бог воскрес!!!»
А женщины ведь здесь какие!
О, это и не описать.
Вот потому в места другие
И не хотел я уезжать.
Да и не только из-за женщин —
О многом можно говорить.
Других причин не меньше,
Как мне столицу не любить.
Твои бульвары и аллеи —
Я наизусть их изучил.
Что может быть милее
И без конца по ним ходил.
И я бежал всё порезвее —
Пусть облечу весь белый свет,
Но Минска в мире красивее
Такого города ведь нет.
——————————————————
Владимир Викторович Воронин
Родился в г. Пинске 4 февраля 1991 года. Окончил гимназию № 3 имени В. З. Коржа г. Пинска, затем Пинский государственный аграрно-технический колледж имени А. Е. Клещева по специальности «Мелиорация и водное хозяйство» и Брестский государственный технический университет. Образование высшее. Проработал пять лет. Стихи начал писать недавно. Публиковался в газетах: «Вместе», «Полесская правда» и «Преображение». Играет в шахматы, увлекается мозаикой.
Шахматы
Все войны на этой доске
Ведутся без залпов орудий,
А каждый игрок «налегке»,
Мудрейший победу добудет.
По жребию выпадет цвет –
Начнётся сражение скоро…
Пожатие рук – наш привет
И знак уваженья партнёру.
Ход белых – пора наступать,
А чёрным – судьба защищаться.
В дебюте у них тишь да гладь,
В дальнейшем придётся стараться…
Потребуют шахматы жертв,
Чтоб схватка случилась лихая –
До эндшпиля целый концерт
Устроят фигуры, играя.
Участникам, бывшим в бою,
В оконченной партии броской,
Спортсмены вмиг честь отдают,
Расставив обратно на доску.
В пример эту битву возьмём
И скинем оковы всевластья,
Воспользуясь зрелым умом,
Мы к миру придём в одночасье!
——————————————
Сергей Григорьевич Журбило
Родился 7 мая 1976 года в г. Пинске Брестской области. Первое стихотворение написал, когда ему было 12 лет. После окончания школы написал следующее стихотворение «Прощание со школой». Потом писал еще и еще… Стихотворения Сергея печатались в газете «Вместе» (газета БелОИ) и городской газете «Пинский вестник».
Родине
Мой милый край, родная Беларусь,
Тебя люблю! Тобою я горжусь!
Куда ни глянь, везде одна краса —
Вот гладь озер, зеленые леса.
Вот зубр, наш белорусский исполин,
А в небе журавлей летящих клин.
Воркует в речке пара лебедей —
Все это гордость родины моей.
Здесь воздух чище, солнышко теплей —
Прекраснее нет Родины моей.
Цвети и славься, наша Беларусь.
Тебя люблю! Тобою я горжусь!
——————————————
Алла Исаевна Киченок
Пожелание
Хочу друзьям я пожелать
Здоровья крепкого и радостей земных,
Чтоб в жизни было много светлого
И гордости за близких и родных!
Чтоб каждый день вы радовались солнцу,
Дню Божию и своему бытию,
Чтоб недуги ушли за горизонты,
А радость жизни наполняла суть свою!
Чтобы ценили прожитое время,
Гордились достиженьями своими!
Стремились воплощать мечты в творенья,
Всегда быть нужным и любимым
Своими близкими, родными!
———————————————————
Наталья Александровна Козакевич
Мамочка Вера
Мамочку Веру я очень люблю,
И за все доброе благодарю.
Ласку, любовь она мне подарила.
Маму родную мне заменила.
Лаской в печали мне помогала,
И, как могла, меня утешала.
Руки натружены в грубой работе,
Глазки ее — облака в небосводе.
Плавно, как пава, она выступает,
Каждого гостя в дому привечает.
Мамочка Вера!
Вас очень люблю,
И о Вас Бога все время молю!
——————————————————-
Ольга Александровна Рыжова
Родилась 28 сентября 1980 г. в Гомельской области Светлогорского района, деревня Хутор в семье простых людей, любящих труд на земле. В 1987 году начала учиться в школе, которую окончила в 1996 году. В 2011 году поступила в Могилевский экономический профессионально-технический колледж на прикладное искусство – инкрустация соломкой. Тут открылась широкая дорога знаний, общения и творчества, как прикладного, так и литературного. Участвовала в творческих конкурсах, занимала призовые места.
Молчание
Не всегда, – Молчанье – это знак согласия!
Утверждают многие шутя.
Молчанием бывает миг прекрасен,
Когда рождается любовь и не одна.
Мы молча можем где-то сомневаться,
А где то сильно плакать и кричать!
В молчании может совесть пробуждаться,
Которую сумели потерять!
Молчание еще «великий критик»
Самих себя в пьянящей тишине.
Молчание дает уединиться,
Подумав о семье и о душе.
Молчанием, бывает, убивают.
В молчании разбиваются мечты.
Молчанием людей спасают.
В молчании рождаются стихи.
В молчании обратимся к Богу,
Прося за прегрешение простить!
Как многое в молчании можно
Переосмыслить и тихонько пережить!
——————————————————
Виктор Феликсович Танюкевич
Запутались в деревьях облака…
Запутались в деревьях облака —
Полету плавному поставлена преграда.
И сладким отдыхом, что путникам отрада,
Стал их удел — забвения река…
Запутались в деревьях облака,
Не знают — то ли казнь, то ли награда.
Укутались деревья в облаках
И мягким инеем туманные творенья
Ласкают ветви, дарят упоенье
Видений древних, тонущих в веках…
Укутались деревья в облаках
И сны их полны тайного движенья.
Растаяли деревья в облаках…
В порыве радостном попутчики рассвета
К незримой гавани, что тайною одета,
Направили свой бег на крыльях-парусах…
Растаяли деревья в облаках,
Лишь только стих оставили поэту.
——————————————————-
Елена Фёдоровна Хохелько
Дарогі
Дарогі, дарогі, дарогі…
Вядуць яны ўсіх за парогі.
Разбегліся па белым свеце,
Шыбуе ўслед басяк-вецер.
Яны – развітанне з мінулым,
У прасторы жыцця пацягнулі.
Віхляюць штодня павуцінай,
Мінаюць бярозы, асіны.
Дарога, жыццё і вандроўка…
Бывае патрэбнай рыдлёўка
Пасеяць на пожні надзеі.
А выспеюць шо за падзеі?
Дарога ў тумане блукае
І сонца, і дождж аклікае.
Дарога ад часу ссівела,
А сэрца шчымела, шчымела…
Дарога адлігі – у памяць:
Пад месяцам белая замець.
Мелодый басы́ сумавалі,
А вёрсты – пакутна маўчалі.
Мінаюць сады і ўзгоркі,
Ўначы – задуменныя зоркі.
Наўкола турботы, трывогі,
Ды лепшыя з іх, усё ж дарогі.
Дарога праз лёс пралягае,
Яна, нібы маці, святая.
Журлівая песня – дарога,
Да дому вядзе і да Бога.
——————————————————————————————————————————————————————
Номинация «ЭПИЛОГ»
(на предложенный отрывок)
«Калі мы з бацькам прыгналі статак з раніцы, то пачулі ад суседзяў, што бабка Верка памерла. Пайшла за хлеў і каля кустоў нахілілася, каб нажаць сярпом травы, і ўпала. Усе на нашай вуліцы казалі, што ў бабкі Веркі была лёгкая смерць, яна ціха жыла, ціха і памерла.» (М. Рылка «Бабка Верка»)
Наталья Александровна Козакевич
Чалавечае жыццё… У аднаго — доўгае, у другога — кароткае. Не ад нас залежыць часам… Але як хочацца жыць: дыхаць, хадзiць, размаўляць, марыць, любiць… Жыццё бывае рознае: цiкавае i простае, сумнае i захапляючае. Я жадаю вам, каб жыццё ваша было на карысць людям, каб пра вас было што потым сказаць. Каб памiналi добрым словам. Хай не знойдзецца нiводнага чалавека, якi б пакутаваў ад вас. «Ён жыў як Чалавек, i на той свет пайшоў як Чалавек»- вось што неабходна чуць.
Але пакуль што — доўгага жыцця кожнаму з вас!
————————————————
Виктор Феликсович Танюкевич
Вот и умерла наша бабка Верка — легко, тихо. А птицы продолжат петь, и завтра так же кто-то пригонит стадо; и траву сожнут; и на улице той соседи расскажут-перескажут, что окрест и в мире деется… И все «возвратится на круги свои». Есть какая-то несправедливость в таком завершении: совсем не легкой была жизнь ее, и слез было больше смеха – разве ж ни с того, ни с сего сердце не выдерживает? Жили такие «бабки Верки» от века, гнулись под житейскими бурями, роняя слезы, как колосья зерна. И все, рано или поздно, ложились под серпом той, которую все ждут, хоть никто и не рад…
Так ведь не напрасна «смерть» колосьев — добрым хлебом воскресают они, питая новые жизни. А что до памяти людской? Вспомним прозвища вокруг деревенек да хуторов наших: «Тарасово болото»… «Гнатов брод»… «Настюхина плынь»… «Манькин выгон»… «Филиппов камень»… Хочется верить, что и односельчане бабки Верки дадут чему-нибудь ее имя. Имя, которое уже не забудут.
——————————————————————————————————————————————————————
Номинация «ПОЭТИЧЕСКИЙ ПАРАФРАЗ»
(на предложенный отрывок)
«Завіруха ўжо заметна аслабела, яна не толькі не даходзіла да нашай хаты, але ўжо адступіла далёка за вёску у балота, там ёсць дзе разгуляцца.» (М. Рылка «Дыверсант»)
Наталья Александровна Козакевич
Завiруха
Завiруха, завiруха,
Не гудзi ты, як старуха.
У полi ветрам не мяцi,
Вёску нашу абыйдзi.
Хай гуляюць дзеткi разам,
Санкi, лыжы i канькi
Хай выносяць да ракi,
Што пакрылася iльдом,
Хай пацешацца ладком.
——————————————————
Виктор Феликсович Танюкевич
Утомилась завируха
Избы сельские трясти,
По пустынным переулкам
Щепки с тряпками мести.
Ей, лесов-полей царице,
Все завалинки тереть?
Ей, снегов и льдов певице,
Для собачьих будок петь?
Прочь с деревни – на свободу!
Развернуться от души…
Для непризнанных талантов
И болота хороши!
—————————————————————————
2023 г.
Прежде всего, поздравляю участников и организаторов с открытием очередного литературного конкурса! Еще рано говорить о традициях и тенденциях, но уже этот (второй) литературный конкурс показал обнадеживающую динамику: участников прибывает, творческие кредо проясняются, выделяется «могучая кучка» завсегдатаев конкурса. Желаю всем участникам творческих порывов и прорывов.
Куратор галереи Виктор Танюкевич.