Алексей Эльканович. Фруктальное погружение

 

(фотоновелла)

Ананасы в шампанском!

Ананасы в шампанском!

Удивительно вкусно, искристо, остро.

Весь я в чем-то норвежском,

Весь я в чем-то испанском.

Вдохновляюсь порывно

И берусь за перо!

(Игорь Северянин. Увертюра)

При создании (а лучше – творении) коктейлей, в том числе и фруктовых, возникает классическая дилемма: как совместить «свободу самовыражения» творца с «видовой идентификацией» конечного продукта? Тем более  результат,  так или иначе, самому или кому-то, приходится принимать внутрь (не выливать же), а это уже чревато специфическими  формами растормаживания  регуляторных процессов. Хотя искусство и требует жертв, но все же желательно не на уровне сенсибилизационных  реакций. Именно, при различных сочетаниях одних и тех же ингредиентов, можно добиваться различных вкусовых особенностей смеси (и последствий приема оных). Собственно, этот подход уместен в любом виде творческого процесса: решимость, последовательность, соизмеримость, реакция… последствия.

Ниже  представлен результат кинематической  формации  двух (трезвых на тот момент!)  «бартендеров». Официально заявляю, что ответственность за возможные  ипохондрические реакции  зрителей после «дегустации смеси» полностью  беру на себя, Виктора Танюкевича. Производитель изысканных, влекущих (но не уводящих), чистых от спекулятивно-эстетических суспензий  фруктовых «портретов», фотохудожник Алексей Эльканович  пытался меня вразумить…..

 

Зов

 На фоне игристого поля, как бы помещенный случайно,  приобщаешься танцам лукавых огней, обещающих легкость полета (хотя наверху их ждет растворение). Ведь  говорят, что  «истина лежит на дне бокала» — лежит между верхним и нижним, крепким и слабым, кислым и сладким…

 

 

 

 

 

Погружение

 Прощально мигают огни. Сейчас можно быть бестактным – даже чувство горечи  как бы рядом  спускается неспеша, прощаясь с  воспоминаниями об ароматах родины. Здесь даже присутствие льда будет казаться  хрустально-огненной  страстью…

 

 

 

 

 

Экстатические видения

Словно кто-то невидимый вместо льда (а может быть – вместе)  вбросил жестко-терпкий привкус обещанной тайны. Но отчего же она несет послевкусие оставленного? Снова «молчи!» — я молчу. Снова «разбей!» — я и бъю. Снова «уйди!» — я иду. Так как же мне миновать этот хоровод  долек  сладкого яда? Ведь так и рехнуться недолго…

 

 

 

 

 

 

 

Контакт

 Ну, вот и случилось… (что бы горечь сластить или сладость  прогоркла). Что-то еще  решило напомнить, что мудрый и пьяный никогда не бывают одни. А как еще можно проверить,  что  истина порой обжигает? Еще раз смешать и взболтать. И когда в поднявшейся мути (внутри или рядом?… это потом) астрал начнет заигрывать с эфиром, то единственно-важно (а что еще остается?) –  трезветь или глупеть…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Зачатие

 Иначе, зачем все остальное: муки стеклянных сосудов – свидетелей липких и сладких иллюзий? Лицемерный инь-янь смешения горечи-сладости? Страстное шипение терпкостей, не терпящих завершенности без сигаретного дыма — соучастника вознесения-растворения?   «Печальных улыбок» «Осенних букетов» с «Глотком на двоих»?… Когда завершается все потерей  «семи покрывал Саломеи»! И сладкое в розовом… терпкое в приторном… острое в вязком – лукавые сводни бариста. И дальше понятна картина: букеты в корзину, бокалы на мойку, Саломею на койку….

И все же…..

 

 

 

 

 

 

 

Эволюция

 И все же остается послевкусие. Чем-то сродни предвкушению, с разницей  замены мерности ожидания на мистичность прозрения. Ведь даже со дна яснее звезды видны и лед, дотоле решающий судьбы фруктального язычества, растворился в каждом, аки дух святой. Уж не он ли машет крылами у стойки (или это дым сигаретный снова иллюзией манит)? И снова верхнее к нижнему тянется. Крепкое к слабому — путаться. Кислым со сладким меряться… Все вместе взболтнуть и добавить….

 

 

 

 

 

 

 

 

Точно, нужно добавить! Эй, Саломея, отправимся вместе… И хоть одно покрывало накинь на себя – я отвернусь.

 

2022 г.